правде говоря, сначала очень конца понял..
Такой ступор, мне было уже ничего не любопытно. Они "хи-хи, ха-ха" — посиживали, открыли его, понятым показали: "Видите? Один мне, глумясь, говорит: "Ты не переживай, может быть, это правда порошок какой-то". Я уже более-менее мыслить смог: "Какой порошок?
Кто порошок стиральный в свертки заворачивает, ты что несешь? И уже до ночи, до темноты, я не мог оттуда выйти. Мне нужно было выйти, я не осознавал, что происходит, но мне ни адвоката не давали, никого. Они мне: "Подписывай, подписывай, позже мы тебя отпустим, или на данный момент на день закроем за этот пакет".
То есть к тому времени они уже знали, выходит, что снутри, я так понимаю. Юрист Денис Вознюк, который защищал Андрея, признается, что сходу сообразил, что дело в отношении его клиента, быстрее всего, "липовое". Он был убежден, что его желали "припугнуть", — ведает он. И лишь опосля категоричного отказа это сделать повезли в квартиру, при этом ту, в которой он не жил". Но мой подзащитный отдал подробные показания и, естественно, отказался от раздражающего предложения дознавателя "взять ю Конституции" отказ свидетельствовать против себя ".
По словам Вознюка, в пользу его подзащитного сыграло то, что Трошкин не жил в квартире в течение как минимум 2-ух недель до обыска. Это подтвердили и показания очевидцев, и подробная переписка с супругой в его телефоне. Сам момент изъятия: оперативный сотрудник в ходе обследования встал на табуретку и изъял сверток с веществом с холодильника высотой в 2 метра. Никто из двоих понятых не лицезрел сам сверток на холодильнике. Сверток они узрели лишь в руках сотрудника милиции, который демонстративно показал его всем участникам обыска".
Дознаватель чрезвычайно опешил и растерялся, когда мы заявили ходатайство о приобщении к уголовному делу сведений о собственнике квартиры, но ходатайство удовлетворил. Я вначале знал, что ежели наркотическое средство не принадлежит моему подзащитному, то уголовное дело в некий момент посыпется как карточный домик, — говорит юрист. А понятые проявили, что полицейские, забрав сверток, сходу прекратили обыск, оставив неосмотренными часть помещений". Защита также ходатайствовала, чтоб подзащитного направили на экспертизу полиграфом.
Результаты исследования на полиграфе подтвердили, что Андрей не имеет никакого дела к отысканному свертку, а в квартире ни разу не возникал крайние две недельки до обыска. В итоге уголовное дело в отношении Трошкина было прекращено "по реабилитирующим основаниям". Прокурор района принес Андрею официальное извинение от имени Русской Федерации. По факту подброса наркотиков было заведено новое дело — "в отношении неустановленного сотрудника ОМВД Рф по Березовскому району" ч.
Сам Трошкин говорит, что хотя на полицейских, которые участвовали в обыске, и было заведено уголовное дело, о фальсификации, они до сих пор не отстранены от работы. В пресс-службе МВД по округу отказались откомментировать дело о фальсификации и статус служащих по телефону, на письменный запрос редакции ответ не был получен.
В пресс-службе Следственного комитета региона подтвердили факт возбуждения дела в отношении полицейских из Игрима, но именовать фамилии подозреваемых отказались. Юрист считает сумму несоразмерно малеханькой и возмущен "циничной" формулировкой суда о том, что у потерпевшего в итоге действий милиции типо "не поменялся обычный уклад жизни". Юрист и Трошкин разъясняют попытку служащих МВД сфальсифицировать уголовное дело желанием "улучшить характеристики раскрываемости".
Обитатели Березовского района, которые согласились откомментировать вариант с Трошкиным на критериях анонимности, докладывают, что на полицейских из дела Трошкина не раз жаловались по различным поводам, но позднее заявления "приходилось забирать". Они подтверждают, что жалобы в основном касались превышения полицейскими их должностных возможностей. Вполне материал размещен на веб-сайте Сибирь. Ссылки Перейти к контенту Перейти к навигации Перейти к поиску. История руинтернета Все документальные проекты.
Назад Вперед. Полицейские подбросили наркотики жителю ХМАО. Как ему удалось доказать, что пакет не его и достигнуть, чтоб дело завели на силовиков. Embed Поделиться Как в Нижнем Новгороде полицейские стали обвиняемыми в деле о наркотиках. Embed Поделиться Код скопирован в буфер обмена.
The URL has been copied to your clipboard. No media source currently available. Читай нас в Телеграме. Что делать? Что делать, ежели для вас подбросили наркотики? Разъясняет Анна Шаманская. Как в Нижнем Новгороде полицейские стали обвиняемыми в деле о наркотиках. Юлия Николаева. Комменты отключены. Голунов 4-мя словами оценил приговоры подбросившим ему наркотики полицейским. Для подбросившего наркотики Голунову полицейского запросили 16 лет колонии. Русские полицейские подбросили мужчине наркотики и выбили из него признание.
Наша родина раскрыла весь состав СБУ по Херсонской области Диетолог порекомендовала дамам отрешиться от 4 вредных пищевых добавок Россиянам напомнили о обновленных правилах заезда в Турцию ФСБ предотвратила теракт украинских диверсантов Понарошку раскрыла местонахождение Ивана Урганта Ранее судимый за разбой россиянин скончался в отделе милиции опосля задержания Макрон заявил о отсутствии дискуссий о эмбарго на русский газ Украина отказалась открывать гуманитарные коридоры 22 апреля В Совфеде поведали о борьбе Запада и Киева против Медведчука Полицейские отыскали 20 канистр мефедрона в гараже россиянина Лента добра деактивирована.
Один эпизод слепили, положив в кармашек агенту-потребителю марихуану весом 6,9 г, оформили документы: дескать, вели внешнее наблюдение и получили информацию о том, что имярек заполучил наркотик у неустановленных лиц и собирался в предстоящем воплотить. Привезли человека в отдел и оформили изъятие. 2-ой эпизод — организация притона, статья Уголовного кодекса.
Эта схема оказалась технически наиболее сложной. В течение недельки агент три раза входил в гости к собственному сильно выпивающему другу и курил там марихуану, которую давали ему оперативники, опосля что они возили его на мед освидетельствование. Все это было оформлено в деле оперативного учета и «реализовано» через три типо имевших место осмотра квартиры с поддельными подписями понятых.
Самого агента, который посодействовал «оформить» притон, тоже чуток позднее задержали с гашишным маслом. Пикантность делу придало то, что опера употребляли «клубнику, выращенную своими руками», то есть марихуану и гашишное масло собственного производства. Все описанное было задокументировано. Вину опера не признали, сроки им угрожали огромные, но получили они от 5,5 до 6,5 лет лишения свободы — мало для таковой квалификации.
Очевидно, дела в отношении всех троих незаконно завлеченных к уголовной ответственности человек были прекращены. 2-ой пример — дело инженера-топографа из Татарстана Ильдара Ибрагимова, обычное дело ради характеристик. Как ведает юрист Ильдара Анна Белоногова, в апреле года юный человек, приехав в Москву, познакомился на вокзале с 2-мя чрезвычайно миролюбивыми юными людьми. Позже Ильдару предложили амфетамин. Он согласился. Опосля был Арбат, где за монументом Пушкину и Гончаровой Ильдару предложили взять закладку.
Все это время его вели полицейские. Задержали сходу опосля «подъема» наркотика. Сотрудник милиции Константин Данилочкин на данный момент арестован, ему вменяются сбыт наркотических средств и превышение должностных возможностей. Миролюбивые собутыльники Ильдара на данный момент очевидцы обвинения по его делу. Уголовное дело в отношении Ибрагимова было возвращено Пресненским районным трибуналом прокурору, но опосля формально проведенного доп расследования вновь ориентировано в трибунал с обвинительным заключением.
Это сопротивление системы. Непринципиально, что сотрудник милиции, сфальсифицировавший уголовное дело в отношении Ильдара, на данный момент под следствием, разглядят дело Ильдара быстро. Следователь в обвинительном заключении указал только 1-го очевидца — оперуполномоченного Гераськина, составившего протокол личного досмотра.
Одноклеточное дело, которое решит судьбу человека. Третье дело соединено с мотивом личной мести. В декабре прошедшего года трибуналом городка Электросталь был осужден прошлый участковый уполномоченный городского ОВД, который, по мнению следствия и суда, решил отомстить девушке, общения с которой неудачно добивался, методом подкидывания ей 1,77 г амфетамина и возбуждения уголовного дела.
В этом деле характерны низкие требования к доказанности. Это свойственно вообщем для случаев, связанных с наркотиками, но когда в качестве обвиняемого привлекаются сотрудники милиции, их реакция очень болезненна. Так, в упоминаемом деле передача наркотиков потерпевшей доказана только показаниями 1-го его знакомого, который утверждал, что сделал это по просьбе обвиняемого. На очной ставке он изменил показания, но трибунал эти его показания воспринял критически и положил в базу приговора 1-ые, обличающие.
Но уголовные дела в отношении полицейских, а чуток ранее и служащих Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков, остаются продуктом штучным. Безнаказанность же при фальсификации уголовных дел обеспечивают несколько причин. Трудно доказать фальсификацию, поймать и зафиксировать момент «вмонтирования» наркотиков. Не считая того, система, создавшая очень удобные условия для фальсификации доказательств, сопротивляется возбуждению уголовных дел в отношении собственных представителей.
Суды очень изредка выявляют нарушения, связанные с необоснованными оперативно-розыскными мероприятиями. Оперуполномоченные МВД и ФСБ сами готовят постановления о их проведении обследование жилья, прослушивание телефонных переговоров. Судьям часто оставляют лишь пробел, чтоб вписать фамилию и инициалы. Судьи на данной для нас стадии не изучают материалы дел оперативного учета, не инспектируют основания для производства оперативно-розыскных мероприятий, хотя и должны это делать.
Но корень трудности в другом. Они не делают этого и при рассмотрении дел в судах. Прокуроры, как представители стороны обвинения, не заинтересованы в том, чтоб учить дела оперативного учета, они ограничиваются ходатайствами о допросах оперуполномоченных, которые трибунал охотно удовлетворяет и ограничивается их формальными ответами о том, что основания для ОРМ имелись.
Но суды чрезвычайно не обожают ходатайства защиты о исследовании самого оперативного дела. Меж тем конкретно эти материалы необходимо изучить, ежели есть подозрение в фальсификации. В неких вариантах в делах оперативного учета скрываются данные о непричастности человека к преступлению.
Оперуполномоченный уверен что никто — ни трибунал, ни прокурор, ни юрист — этих материалов не увидит. При этом, ежели спросить хоть какого судью либо прокурора: «Почему вы не проверили признаки подстрекательства и провокации со стороны служащих милиции либо ФСБ, наличие оснований для ОРМ и соответствие процедур закону? Ссылки на секретность этих материалов забавны. Но практика закрытых и засекреченных действий в Рф наработана даже в тех вариантах, когда никаких оснований для этого нет.
Он признал, что обследование жилых помещений с изъятием наркотических средств до возбуждения уголовного дела не может заменять обыск и производиться обязано негласно. Большая часть советов от "бывалых" касается стратегии поведения в ситуации, когда общение с правоохранителями может повлечь вербование к уголовной ответственности по наркостатье Уголовного кодекса, либо что нужно делать, чтоб избежать схожей ситуации. Но о поимке провокаторов и уголовной ответственности полицейских, виновных в подкидывании наркотиков, сведений практически нет.
Вправду, доказать провокацию преступления со стороны служащих спецслужб трудно по хоть какому делу, тем наиболее по рассматриваемой категории преступлений. Очевидцев, как правило, нет, как нет и видеозаписи задержания, а ежели крайняя имеется, то она быстрее подтверждает срежиссированность ситуации, а не виновность задержанного, которому противоборствует сплоченная команда из проводивших "мероприятие" служащих милиции и приглашенных представителей общественности они же — понятые.
Потом они же все и являются очевидцами обвинения в судах, которые, в свою очередь, рассматриваются дела схожей категории чуток ли не по шаблону. При этом, по мнению Миши Голиченко, негативное публичное мировоззрение о наркотиках и всем, что с ними соединено, ставит обвиняемых в заранее невыгодное положение по сопоставлению с сотрудниками милиции.
В самом невыгодном положении оказываются люди, у которых есть история потребления наркотиков. Конкретно люди, употребляющие наркотики, в особенности наркозависимые, более уязвимы к подбросам и иным злоупотреблениям со стороны милиции. Произвол и проф безграмотность в каждом действии — конкретно так смотрится работа милиции по большинству дел о наркотиках. Качество работы милиции в делах о наркотиках ни прокурор, ни трибунал инспектировать не будут, ежели есть хоть какая-то информация о том, что обвиняемый наркоман либо просто употребляет наркотики.
Публичное мировоззрение будет на службе милиции. При этом нередко ни милиция, ни сами обвиняемые не воспринимают ожесточенное обращение с обвиняемым в милиции как пытку. К примеру, для того чтоб сломить волю обвиняемого, достигнуть получения признательных показаний и сделать почву для ходатайства обвиняемого на рассмотрение дела в особенном порядке постановление приговора без судебного разбирательства при задержании с обвиняемым обращаются заранее грубо, не реагируют на его просьбы, не обеспечивают ему возможность сделать звонок, посоветоваться с адвокатом, демонстративно не делают записей в книжке учета доставленных, долго не выводят в туалет, невзирая на просьбы, не дают воды, пищи, мед препаратов.
Даже без внедрения физической силы общее действие подобного обращения на психику может привести к травме и заранее подтолкнуть человека к тому, чтоб сломаться, подписать признательные показания, в обмен на обещания избежать заключения под стражу.
Ещё ужаснее приходится тем, кто мучается наркотической зависимостью, а в момент задержания находился под действием наркотиков. Как правило, в милиции у этих людей развивается синдром отмены наркотика со всеми вытекающими последствиями. Но суды, как правило, не подвергают критической оценке и не отторгают подтверждения, приобретенные в таковых критериях. В итоге, как констатирует Миша Голиченко, милиция привыкла работать так по всем делам, это стало рутиной. Но, не лишь тех, кто конкретно столкнулся с произволом милиции, но и остальных представителей "широкой общественности" в особенности опосля всплеска публикаций в СМИ о фальсификации доказательств по уголовным делам о незаконном обороте наркотиков интересуют ответы на вопросы: "Могут ли в реальности полицейские подбросить наркотики, для чего они это делают и можно ли "поймать за руку" фальсификаторов доказательств?
Подбросить наркотики - тривиально. Подбрасывают большой вес расфасованных наркотиков. Предъявляют или хранение, или покушение на сбыт. При этом подтверждением покушения на сбыт там, где не проводились определенные оперативно-розыскные мероприятия, считают фасовку наркотиков - хотя я убежден, что этого не достаточно», - объяснил юрист Павел Пешиков порталу Милосердие. Так, к примеру, С. Алтухов замечает, что "обладая познаниями уголовного, уголовно-процессуального законов, тонкостей оперативно-розыскной деятельности, криминалистическими познаниями, они сотрудники милиции искусно скрывают следы совершаемых преступлений, употребляют разные способы шантажа, угроз, физического и психологического давления с целью избежания ответственности.
Неочевидность и трудноустанавливаемость противоправных действий служащих часто обусловливается круговой порукой и внедрением разных форм "покровительства" Алтухов С. Преступления служащих милиции понятие, виды и индивидуальности профилактики. Конкретно чрезмерная репрессивность, ненаучность и утопичность наркополитики являются основными взаимосвязанными причинами всех названных последствий.
Так, к примеру, Сергей Костяев в одной из публикаций , размещенных на страничках РБК приводит пример США, где уменьшить число жалоб на полицейских, в том числе связанных с фальсификацией улик по наркотическим делам, посодействовали камеры, устанавливаемые конкретно на экипировку стражей порядка. Конфликт, из-за которого полицейским приходится носить камеры, был связан с межрасовыми неуввязками, но в итоге оказались решены и остальные препядствия. Камеры посодействовали изловить за руку в том числе полицейских, подбрасывающих наркотики.
Обосновывать такие обвинения чрезвычайно трудно. В — годах сержант милиции Чикаго Рональд Уоттс занимался борьбой с наркопреступлениями и произвел ряд арестов. Опосля того как полицейским заинтересовались в прокуратуре, всплыли бессчетные свидетельские показания о фактах подкидывания наркотиков, которыми ранее просто никто не занимался ввиду принадлежности потерпевших к расовым меньшинствам и малообеспеченным слоям населения. Годом позднее Уоттс был приговорен к 22 месяцам тюремного заключения.
Следующая статья потребление наркотиков по странам